Александр Олешко – один из самых востребованных артистов на российском телевидении. За ним закрепился статус шоумена и телеведущего. Некоторые даже не догадываются, что он профессиональный актер и служит в театре.
Стать артистом Олешко мечтал с детства. Он с отличием окончил эстрадно-цирковое училище, затем получил актерское образование в знаменитом Щукинском училище. На Олешко посыпались предложения из лучших театров Москвы, но в какой-то момент верх в его карьере взяло телевидение.
Олешко слывет завидным женихом и одним из самых стильных мужчин России, о его личной жизни ходит немало слухов. В свои 42 года Александр холост. Он женился лишь однажды, но брак с актрисой Ольгой Беловой не продлился больше полугода. Не так давно Олешко признался, что его сердце занято. Но кто она? Может быть, все-таки это Нонна Гришаева? Правда ли, что артист невыносим в быту? И как актер прокомментирует вопрос о слухах, что он женился ради московской прописки? Узнаем прямо сейчас в программе «Ой, мамочки!».
— Очень многие вас знают исключительно как телеведущего. Между тем вы профессиональный актер – служите в театре, снимаетесь в кино. Но в какой-то момент телепроекты взяли верх в вашей карьере. И у многих сложилось впечатление, что сначала в вашей жизни было телевидение, а потом вас стали приглашать в театр и кино. А вот как вы попали на телевидение?
Кстати говоря, вы абсолютно правильно сказали: сначала было телевидение. Потому что когда я был студентом эстрадно-циркового училища (мне было 17 лет), меня пригласили на телевизионный канал, который сейчас тоже существует и даже под тем же логотипом, что и тогда, просто содержание другое. Я был ведущим ежедневной программы в прямом эфире. Это была очень специфическая программа, скажем так; но это те самые лихие 90-е, когда и на телевидении проводились всевозможные эксперименты. И вот, я стал участником такого эксперимента. Тогда на телевидении было две программы в прямом эфире, куда могли позвонить зрители: это программа, которую вел я, и программа, которую вел Дмитрий Дибров.
— Я хочу задать уточняющий вопрос: на телевидение, в ту самую первую вашу программу, кто конкретно вас привел?
Был кастинг, как сейчас говорят, тогда это были пробы. Вообще это был человек, который мало был похож на какую-то адекватную личность (я про себя). Это был совершенно сумасшедший парень, но желающий работать. Я помню, что и на Мосфильме про меня говорили: «Парень ку-ку, но работать хочет. Давайте будем ему что-то такое подбрасывать».
— Но узнаваемым, когда на улице оборачиваются и пальцем показывают: «О, Олешко пошел!» вас сделало именно телевидение, а не театр и кино?
Безусловно, и я этому очень благодарен! Я никогда не чурался этого и ничего не придумывал, потому что телевидение меня всем показало и обо мне рассказало. Я в этом смысле помню пофамильно и поименно тех людей, которые оказали мне какую-то помощь. Просто неоценимую помощь и мощнейшую поддержку мне оказала Лариса Синельщикова как продюсер, как товарищ, как друг…
— Вы благодарный человек!
Благодарный, мне так кажется. Вот есть такая Маша Даниелян, например – в мире телевидения это абсолютная легенда. И телезрители не подозревают, что многие годы самые прекрасные, самые удивительные новогодние ночи мы смотрели именно глазами Маши! Саша Цекало мне вдруг открыл дорогу в мир пародии. Да я никогда в жизни не думал, что я могу пародировать! Он говорит: «Это ты можешь, сделай!»
— Многие перед походом в театр выбирают спектакли по актерскому составу: «О, играет вот этот, надо сходить!» После того, как к вам пришла узнаваемость, появилось ли такое ощущение, что в театр стали приходить именно на вас?
Я знаю, в театре есть такая традиция: если зритель, узнавая актера и с симпатией к нему или просто любя этого актера, приходит на спектакли, то появление актера в любом спектакле сопровождается аплодисментами. И теперь, когда уже много лет меня встречают на сцене аплодисментами в тот момент, когда я еще ничего не сделал, я (не в том смысле, что от гордости или что-то такое) отмечаю: «Ага, значит, я тружусь в правильном направлении, значит, есть ответ зрителя».
— Как правило, узнаваемость провоцирует еще и волну слухов. Сея участь не миновала и вас. Давайте развеем некоторые из них.
Надо ли?
— А может быть, наоборот, подтвердим! Давайте попробуем.
Ну, пожалуйста, давайте.
— Говорят, что вы стесняетесь своей внешности, что меня, честно говоря, очень удивило.
— Скажите, а я что, похож на какого-то крокодила? (смеется)
— Очень очаровательный и обаятельный мужчина!
Нет, я не стесняюсь своей внешности. У меня в юности были какие-то сомнения, я считал, что я не очень привлекателен, и с девушками мне было трудновато. Мне казалось, что у меня огромный нос и огромные уши. Потому что, если сделать вот так, действительно я похож на обезьянку (корчит рожицу). Обезьянка Чи-чи-чи продавала кирпичи! И вот, я думал: «Боже, ну почему я такой некрасивый?» А потом я подумал, как это здорово, что у меня внешность не писаного красавца, а главное – обаятельного! Потому что с такой внешностью можно сыграть все, что угодно. Мне кажется, я не плох! Все-таки через семь лет мне будет 50 лет, поэтому я для своих 43 неплохо себя сохранил.
— Ну, и еще один слух. Так был ли роман с Нонной Гришаевой?
Мы с Нонной Гришаевой, знаете, как два боевых товарища, как те самые скалолазы, из которых один лезет, другой тянет, и наоборот. Поэтому, когда человек с другим человеком столько работает, все остальные чувства притупляются. Хотя, если бы у меня сейчас был телефон (я его оставил в гримерке), я бы вам мог показать, какие-то сообщения, которые иногда отправляю Нонне. Когда она появляется в каком-нибудь новом платье или с красивым декольте, я это всегда отмечаю, потому что она красивая женщина, безусловно. Но у меня с ней сугубо дружба и рабочая пахота.
— Вы женились однажды на актрисе Ольге Беловой и уже давно развелись. И вот не так давно вы намекнули, что ваше сердце не свободно. Дошли ли вы со своей половинкой до ЗАГСа?
Нет, до ЗАГСа пока нет. Вы знаете, мне в этой ситуации очень импонирует, например, абсолютно честная и открытая позиция Василия Семеновича Ланового. Если вы его будете спрашивать про его замечательную жену, замечательную актрису Ирину Купченко, он вам скажет: «Мы с Купченко договорились, что мы не рассказываем друг о друге, мы эту часть оставляем за кулисами». И это правильно. Вот вы, например, знаете, что раньше был негласный закон, например, на эстраде: ни мужчины, ни женщины не выходят на сцену с обручальным кольцом? Знаете, почему?
— Почему?
Потому что зритель может приревновать к той или к тому, кого они не знают. В этот момент этот человек на сцене должен быть свободен, он должен принадлежать только зрителям. Это очень красивая история и очень правильная.
— Сейчас вы служите в Театре имени Вахтангова на постоянной основе, а в качестве приглашенного актера в Театре Сатиры. Именно в этом театре вы прослужили свой первый в жизни сезон после окончания Щукинского училища. Расскажите, вы застали тот момент, когда худруком театра стал Александр Ширвиндт?
Я не застал этот момент, потому что, когда я играл первый сезон, худруком был Валентин Николаевич Плучек, но уже очень многие творческие вопросы ему помогал решать Александр Анатольевич Ширвиндт. И у нас были некоторые попытки моего возвращения в тот или иной спектакль, мы обдумывали, но не было каких-то конкретных очертаний. И вот, в прошлом году состоялась премьера спектакля «Где мы?», который мы придумали и поставили коллективным трудом, но идея моя. Для меня это важно – в очередной раз и многим скептикам, и каким-то людям, которые не видели меня в театре, напомнить, что, вообще-то профессия театрального актера никуда от меня не уходила, она в руках, и все годы, и даже самые яркие телевизионные, я никогда не был в театральном простое.
— В вашей жизни был еще «Современник» – целых десять лет. А вот как вы себя чувствовали в царстве Галины Борисовны Волчек?
Я прекрасно себя в этом театре чувствовал и рос, и многое в себе переформатировал, потому что там, куда ни глянь – везде легенды. Повернешься сюда – здесь репетирует и играет Марина Неелова, здесь – Валентин Гафт, здесь – Игорь Кваша, здесь – Елена Яковлева, здесь – Сергей Гармаш, тут – Чулпан Хаматова. Труппа потрясающая!
— А почему вы не служите там, почему ушли?
Понимаете, я просто был в спектаклях, в которых, во-первых, мы играли с Игорем Квашой, и когда он ушел из жизни, эти спектакли прекратили свое существование. Ну и тогда у меня была очень мощная телевизионная история. И мы как-то поняли, что наверное надо сделать паузу, потому что, когда я выхожу на сцену в спектакле «Вишневый сад», и все вдруг шепчутся: «О, Рената Литвинова!» или: «Минута славы», это немножко разрушает эту историю. Я ведь не хлопал дверью и, собственно говоря, не уходил. Мы взяли такую творческую паузу, в которой я продолжал играть в других театрах. Кто знает? Появится какое-нибудь предложение – вновь сыграю.
— На экране и на публике вы – безупречный. И есть такое ощущение, что малейшую деталь своего образа вы доводите до совершенства…
Да, вот сегодня я ехал к вам и думал: «Так, надо же как-то одеться…» Я это, честно говоря, не очень люблю. Я обожаю простую майку, простые джинсы, простую кофту, и могу не вылезать из этой майки, этих джинсов и этой кофты месяцами. Но моя работа меня вынуждает. Вот сегодня, например, я думал: «Этот платок – надо его сюда или не надо?» Вроде как без него будет лучше. Но потом подумал: ладно, пускай будет.
— Очаровательно! Но вот интересно, а какой Александр Олешко – домашний?
Как и все мужики люблю лежать на диване! Раньше лежали с газетой, а сейчас с этим айфоном. Господи, прости! Как это ужасно – гаджеты… От слова «гад». Мы все с утра до вечера с «гадами»…
— Я сейчас предложу блиц-опрос. Постель после сна обязательно заправляете?
Не всегда, признаюсь.
— Вы оставляете в раковине посуду после завтрака, если спешите?
Естественно, естественно! Все это, как у всех, вот такой горой лежит. У нас принципиально нет посудомоечной машины. Она была, мы ее выковыряли и сделали там полки для книг. Никто так до конца дома и не научился вставлять вот эти таблетки, и потом все равно какие-то разводы на тарелках. Я говорю: «Какая разница? Давайте руками мыть!»
— Стиральная машинка в вашей квартире работает каждый день или раз в неделю?
По случаю. Но вот сейчас за праздники в корзине накопилась гора всевозможных рубашек и всего остального.
— А вот у вас в ванной капает кран?
Капает! Слушайте, я буквально позавчера звонил человеку (он, кстати, не отзывается), говорю: «Приезжай, пожалуйста, посмотри, потому что не дай бог там рванет!»
— Ну что ж, я поздравляю вас!
Все, я нормальный человек?
— Вы не идеальный человек (смеется). Поздравляю, потому что вашей половинке должно быть не сложно. Слава богу, это очень хорошо. Не могу не спросить про ваших Дедов Морозов. Хоть Новый год уже и позади, но ваше хобби настолько необычное! Хочется расспросить: правда ли, что вы не жалеете никаких денег на Дедов Морозов?
А тут не нужно больших денег на самом деле. Дед Мороз стоит 500 рублей, пластмассовый стоит 50-100 рублей. Самый, быть может, дорогой Дед Мороз, если он вот такого вот роста и какой-то совершенно редкий – это 12-15 тысяч рублей.
— Скажите, а история о том, что Дед Мороз специально по вашему заказу летел бизнес-классом из Сибири – правдивая?
Из Тюмени, да. Это огромный Дед Мороз, и, когда я его купил, я думал: «Как же мне с ним быть, куда мне его деть?» В багаж его сдать нельзя – у него могли бы оторваться ручки и ножки. Я пришел вот так вот с ним, в обнимку. Стюардессы говорят: «Ну ладно, Александр, ладно, мы пропустим его». Я говорю: «Куда же его деть?» Они говорят: «На свободное место в бизнес-классе». Его пристегнули, я из хвоста самолета так поглядывал, думаю: «Вот ведь, зараза, летит в бизнес-классе… Не меня туда посадили, а Деда Мороза». У меня в Instagram есть фотография, где он привязанный. В общем, у Деда Мороза были комфортные условия, все льготы, разве что только его не кормили.
— Правда ли, что ваш единственный брак был зарегистрирован ради московской прописки?
Нет, это не правда. Более того, когда мы зарегистрировали свой брак, и мне моя жена сказала: «Давай я тебя пропишу к себе», я отказался с фразой: «Оля, тебе потом все всю жизнь будут говорить, что я на тебе женился из-за прописки, поэтому не прописывай меня». Что мы и сделали: я не был прописан, потому что считал это такой историей, которая будет неправильно истолкована. И прописался я в Москве уже лет пять спустя после этого, и не у нее.
— Правда ли, что вы пропадаете в кабинете косметолога?
Если бы я пропадал в кабинете косметолога, у меня не было бы времени заехать к вам, работать в двух театрах, сниматься на телевидении и в кино. Но для того чтобы быть, что называется, приятным эстетически, у меня есть какие-то баночки, которыми я пользуюсь иногда после спектакля, потому что элементарно грим – и телевизионный, и театральный… Ну что я вам буду рассказывать.
— К неженатым мужчинам за 30 мгновенно приклеивается слух о нетрадиционной ориентации, к вам – в том числе. Вас это не раздражает?
Да ну что вы! Я в такой прекрасной компании! В этой компании такие бабники закоренелые, но их почему-то тоже приписали в список подозреваемых. Поэтому я вас умоляю, там такие люди есть! Например, одна журналистка пришла ко мне домой брать у меня интервью для журнала. У нее это была генеральная тема нашей встречи. Я ей сказал: «Давайте сейчас сделаем что-нибудь». Она говорит: «Что?». Я говорю: «Ну ЭТО. Чтобы вы, так сказать, поняли, что у меня все в порядке и вы меня интересуете. «Как вы смеете!» – она мне говорит. Я говорю: «Вот представьте, это же не я вас сейчас заставил сказать эту фразу». Вот и пойди подумай, кто в такой ситуации это все внедряет.
Есть счастливчики, которые засыпают почти сразу, как только ложатся в кровать. Но многие часами пытаются, но не могут заставить себя спать. Теперь у них появился реальный шанс научиться засыпать быстро и спокойно. 
Эрих фон Манштейн
Фото: Евзерихин Эммануил/ТАСС
Фото: Таранцев А./ТАСС
Фото: ТАСС
